В прошлый раз говорил о том, что моя цель не экспертная оценка, а попытка, насколько это в моих силах, «взорвать» изнутри унылое, «одномерное» восприятие событий в мире. Это относится и к драматическим перипетиям теннисного турнира, и к нападению возбуждённой толпы на здание иностранного посольства. Каждый раз мы должны отвечать на классический вопрос шекспировского Гамлета: «Что он Гекубе? Что ему Гекуба?»
Что нам Гекуба? Что нам до событий в мире? Кто мы, сторонние наблюдатели или соучастники? Мы похожи на других, или мы особенные, у нас всё по-другому?
Мы вправе сказать, что нам до Федерера, пусть сам решает, сослаться ли на возраст, на болячки (они неизбежны в профессиональном спорте), на обстоятельства (было бы желание, «обстоятельства» всегда найдутся), или начать новое восхождение. Что нам до него?
Действительно, у каждого своя жизнь, свои возможности, свои пределы. Какие бы высоты не брали лучшие прыгуны в высоту, пословица «выше головы не прыгнешь» не потеряла своей актуальности. Мы, слава богу, не профессиональные спортсмены, нам незачем загонять себя в экстрим, ставить перед собой непосильные задачи. Полноценность жизни человека возможна и без самоистязаний, без героического и жертвенного. Ницшеанский сверхчеловек скорее вызов, эпатаж, чем реальный пример для подражания.
Вновь соглашусь. Человеческая жизнь многолика, её не уложишь в прокрустово ложе той или иной идеи. Кто знает, где проходит граница между покоем и беспокойством, внутренней гармоничностью и издёрганностью. Но раз найдёшь спасительное оправдание «что мне до них?», второй, третий, десятый, а там. Недостижимый, ницшеанский сверхчеловек сначала обернётся «одномерным человеком», спрятавшимся в свой кокон, а потом, когда всё надоест, он вырвется наружу, чтобы стать человеком толпы. Вот где задавленные человеческие страсти возьмут реванш за все унижения. Возбуждённая толпа как наркотик, разрушающий монотонность будничной жизни.
Теперь, после затянувшегося вступления, могу перейти к заявленной теме:
ЗАХВАТ ТОЛПОЙ ИЗРАИЛЬСКОГО ПОСОЛЬСТВА В ЕГИПТЕ
Скажу сразу, без обиняков, меня огорчило это событие.
Огорчило, потому что насилие. Потому что толпа позволила себе противоправные действия. Потому что толпой, как правило, кто-то манипулирует.
Огорчило, потому что слышу вокруг возгласы одобрения. Потому что никогда не понимал, кто навязал нам, азербайджанцам, роль адвокатов всего мусульманского «Востока» (кавычки как указание на то, что этот «Восток» - чистый фантом). Теперь и светская Турция пошла по этому же пути.
Означает ли моё «огорчило», поддержку политики Израиля в регионе? Или, что отрицательно отношусь к революциям в арабских странах?
Не будем торопиться.
Как и многие люди на планете, с большим интересом следил за тем, что образно назвали «арабская весна». Понимал, что революции нередко провоцируют самые низменные страсти. Что никому неизвестно, чем всё закончится. Что «весна» - одна, но страны разные, уровень развития разный, социальные силы разные, и разными окажутся последствия «весны». Но понимал и другое, не должен нормальный человек прожить целую жизнь при одном правителе, да ещё, нередко, и в условиях чрезвычайного положения. Это практически приводит к полной бесконтрольности сил безопасности.
…С одобрением относился к «весне» ещё и потому (скольких из нас посещала эта мысль), что надеялся, она достигнет и Азербайджана. Да, у нас не было многолетнего чрезвычайного положения, но во всём остальном аналогии напрашивались. Конечно, известно, аналогии всегда хромают. Кто-то вправе сказать, что нам арабская «весна». Мы другие, у нас всё по-другому. Но, даже согласившись, трудно избавиться от вопроса: а что у них было такого, что не могло бы случиться у нас?..
Остановлюсь только на одном факторе, который привёл к «весне»: молодёжное движение, Интернет, социальные сети Facebook и Twitter. Список стран уже внушительный, и не только арабские страны: Египет, Тунис, Сирия, Кыргызстан, Молдова, Алжир, Бахрейн, Иран (хотя здесь и существуют жёсткие ограничения). Практически весь мир, между теми, кто ушёл вперёд, и теми, кто отстал. Никто пока не знает, каковы реальные политические возможности социальных сетей? Не преувеличиваем ли мы эти возможности? Но все понимают, социальные сети - это не забава. Даже если для многих и многих (тысяч и тысяч) это просто пустой трёп.
…И вновь, в подкорке, мы, несомненно, среди тех, кто «между», и среди них далеко не на последних местах, и у нас рядом с трёпом (как без него) накапливается реальный общественный потенциал, и никто не знает когда и как возникнет критическая масса…
Сказал «один фактор», молодёжь и социальные сети, и сам испугался. Огромный мир, новый, неизведанный, неожиданный, возможно, новая ступень информационной эпохи. Впереди множество новых исследований. Новое, более глубокое понимание.
Резко суживаю «один фактор». Только одна страна, Египет. Только «информация к «размышлениям». И как рефреном «Что нам Гекуба?»
Пишут, что «бикфордовом шнуром» революции в Египте стала образованная молодёжь, у которой не было возможности достойного заработка. Примем эту мысль априори, и если это так, проследим, к чему это привело внутри мира «молодёжь и социальные сети».
Когда 6 июня 2010 года в Александрии полицейские убили 28-летнего предпринимателя Халида Саида, в Facebook появилась страница «Мы все – Халид Саид». Как выяснилось позже, её создал молодой менеджер по маркетингу, Ваэль Гоним. Он опубликовал фотографии погибшего и видеозапись с рассказами свидетелей убийства. В течении месяца в сообщество «Мы все – Халид Саид» вступило более 85 тысяч человек. К концу 2010 года эту страницу ежедневно посещало около полумиллиона пользователей, и появились первые призывы выйти на публичную акцию протеста.
25 января, в день начала египетский демонстраций Ваэль Гоним, через свой аккаунт в Twitter, начал свои микрорепортажи с площади Тахрир:
«Очень волнуюсь, так как кажется, что правительство планирует совершить завтра военное преступление против своих граждан»;
«Сплю на улицах Каира. Пытаюсь почувствовать боль миллионов моих египетских товарищей».
26 января Гоним написал в своём микроблоге: «Год назад я сказал, что Интернет поменяет политический режим в Египте, некоторые друзья посмеялись надо мной».
…Возможно, опять желаемое за действительное, но в феномене Гонима не вижу ничего экстраординарного, такого, что не может повториться и уже не повторяется в других странах. В частности, у нас…
28 января правительство полностью заблокировало работу четырёх египетских провайдеров. Тогда же начались перебои с мобильной связью.
Гоним успел написать: «Подавляя людей, контролируя СМИ, цензурируя Интернет, использую силу против демонстрантов, они могут добиться только одного – Революции».
Запрет на Интернет египтяне быстро преодолели. В этом им помогли объединившиеся гиганты Google, Twitter и небольшая компания SayNow, предложившие принципиально новый способ донести до мира своё сообщение. Позже руководители Twitter заявили: «наша цель связывать людей между собой по самым важным для них проблемам. Чтобы это случилось, необходима свобода самовыражения. Некоторые микросообщения могут послужить причиной позитивных изменений в странах с репрессивными режимами».
…С любителями разгадывать конспирологические сценарии и демонизировать мир, спорить не буду. Пусть разгадывают намерения руководителей Google, Twitter и пр., и упиваются своей проницательностью.
Но этот, глубоко укоренившийся в нас вирус, далеко не безобиден. И если так случится, что некий отечественный «Ваэль Гоним» будет убеждать нас, что действовал самостоятельно, что за ним никто не стоит (арестованный Гоним рассказывал, что это было главным вопросом спецслужб), что сам он не собирается стать президентом, и не собирается агитировать ни за одного из кандидатов в президенты, боюсь, мы ему не поверим. В то же время мы с лёгкостью поверим властям, которые будут нас убеждать, что за нашим «Ваэлем Гонимом» стоят зарубежные спецслужбы, все его действия «проплачены» (так действовали и египетские спецслужбы, хотя не могу сказать, какой эффект это произвело на египетскую молодёжь). Может быть, по этой причине (ментальность?) мы восторгаемся мёртвыми героями, и не допускаем, что живой человек, который находится рядом с нами, может совершать бескорыстные поступки…
Через Интернет действовали не только отдельные блогеры, но и египетские молодежные организации, в целом. Эксперты обратили внимание, что идентичны эмблемы этих организаций (скорее всего, типологическое сходство) и, часто близки по смыслу, их логотипы. Так грузинское «Кмара» означает «хватит», а египетское молодежное движение, называлось «кифаййа» (азербайджанцам нет необходимости переводить это слово).
Вновь возвращаюсь к тому, почему «огорчило». Даже озадачило.
Ваэль Гоним написал в своём микроблоге: «Мы просто мечтатели. Участия оппозиционного движения «Братьев-мусульман в организации этих протестов не было. Всё было спонтанно, добровольно. Даже когда «Братья-мусульмане» решили принять участие в демонстрациях – это был их выбор».
Конечно, давно известно, революции совершают одни люди, пользуются её благами другие. За мечтателем Ваэлем Гонимом могут пойти тысячи и тысячи, но рано или поздно его отодвинут в сторону. Хорошо ещё, если не убьют. Но кто мешает нам думать, не заблуждаться, не валить в одну кучу «разум и безумие», духовный порыв, пусть романтически и иллюзорный, и разрушительный порыв возбуждённой толпы.
Скажу прямо и жёстко, один вектор - Интернет, молодёжное движение, Ваэль Гоним, противодействие властей, и другой вектор, который окончился нападением на израильское посольство в Каире, имеют разную направленность. В чём-то даже взаимоисключающую.
Не будем лукавить, до революции в Египте многие политические лидеры западных стран с одобрением относились к мирному договору между Израилем и Египтом. Он всех устраивал. Кто всерьёз принимал, о чём говорят между собой жители Египта дома, на улице, в кафе. Чем они недовольны, насколько недовольны. Хотим мы того или не хотим – наше право возмущаться, скажу сильнее, наша обязанность заявлять об этом – но узко понимаемые вопросы безопасности, нередко отодвигает на второй план вопросы демократии, прав человека, и пр.
Но когда политические лидеры той или иной страны выдают подобный акт вандализма за возмездие, расплату за заигрывание с диктаторскими режимами, и пр., пр., вижу в этом только проявление дешёвого популизма и неумеренных политических амбиций. Не очень перспективных, если речь идёт о политических союзах, которые способны к объединению только потому, что находится общий враг. Объединяются не «за» что-то, а «против» кого-то. Такие союзы долго существовать не могут.
И как заключение.
Когда нам не дают возможности участвовать в общественной жизни, мы, либо превращаемся в «одномерных людей», которым не до чего и не до кого нет дела, либо превращаемся в толпу, которой легко манипулировать.
В современном информационном мире социальные сети - реальная возможность в преодолении этой «одномерности».
Статья отражает точку зрения автора
Что нам Гекуба? Что нам до событий в мире? Кто мы, сторонние наблюдатели или соучастники? Мы похожи на других, или мы особенные, у нас всё по-другому?
Мы вправе сказать, что нам до Федерера, пусть сам решает, сослаться ли на возраст, на болячки (они неизбежны в профессиональном спорте), на обстоятельства (было бы желание, «обстоятельства» всегда найдутся), или начать новое восхождение. Что нам до него?
Действительно, у каждого своя жизнь, свои возможности, свои пределы. Какие бы высоты не брали лучшие прыгуны в высоту, пословица «выше головы не прыгнешь» не потеряла своей актуальности. Мы, слава богу, не профессиональные спортсмены, нам незачем загонять себя в экстрим, ставить перед собой непосильные задачи. Полноценность жизни человека возможна и без самоистязаний, без героического и жертвенного. Ницшеанский сверхчеловек скорее вызов, эпатаж, чем реальный пример для подражания.
Вновь соглашусь. Человеческая жизнь многолика, её не уложишь в прокрустово ложе той или иной идеи. Кто знает, где проходит граница между покоем и беспокойством, внутренней гармоничностью и издёрганностью. Но раз найдёшь спасительное оправдание «что мне до них?», второй, третий, десятый, а там. Недостижимый, ницшеанский сверхчеловек сначала обернётся «одномерным человеком», спрятавшимся в свой кокон, а потом, когда всё надоест, он вырвется наружу, чтобы стать человеком толпы. Вот где задавленные человеческие страсти возьмут реванш за все унижения. Возбуждённая толпа как наркотик, разрушающий монотонность будничной жизни.
Теперь, после затянувшегося вступления, могу перейти к заявленной теме:
ЗАХВАТ ТОЛПОЙ ИЗРАИЛЬСКОГО ПОСОЛЬСТВА В ЕГИПТЕ
Скажу сразу, без обиняков, меня огорчило это событие.
Огорчило, потому что насилие. Потому что толпа позволила себе противоправные действия. Потому что толпой, как правило, кто-то манипулирует.
Огорчило, потому что слышу вокруг возгласы одобрения. Потому что никогда не понимал, кто навязал нам, азербайджанцам, роль адвокатов всего мусульманского «Востока» (кавычки как указание на то, что этот «Восток» - чистый фантом). Теперь и светская Турция пошла по этому же пути.
Означает ли моё «огорчило», поддержку политики Израиля в регионе? Или, что отрицательно отношусь к революциям в арабских странах?
Не будем торопиться.
Как и многие люди на планете, с большим интересом следил за тем, что образно назвали «арабская весна». Понимал, что революции нередко провоцируют самые низменные страсти. Что никому неизвестно, чем всё закончится. Что «весна» - одна, но страны разные, уровень развития разный, социальные силы разные, и разными окажутся последствия «весны». Но понимал и другое, не должен нормальный человек прожить целую жизнь при одном правителе, да ещё, нередко, и в условиях чрезвычайного положения. Это практически приводит к полной бесконтрольности сил безопасности.
…С одобрением относился к «весне» ещё и потому (скольких из нас посещала эта мысль), что надеялся, она достигнет и Азербайджана. Да, у нас не было многолетнего чрезвычайного положения, но во всём остальном аналогии напрашивались. Конечно, известно, аналогии всегда хромают. Кто-то вправе сказать, что нам арабская «весна». Мы другие, у нас всё по-другому. Но, даже согласившись, трудно избавиться от вопроса: а что у них было такого, что не могло бы случиться у нас?..
Остановлюсь только на одном факторе, который привёл к «весне»: молодёжное движение, Интернет, социальные сети Facebook и Twitter. Список стран уже внушительный, и не только арабские страны: Египет, Тунис, Сирия, Кыргызстан, Молдова, Алжир, Бахрейн, Иран (хотя здесь и существуют жёсткие ограничения). Практически весь мир, между теми, кто ушёл вперёд, и теми, кто отстал. Никто пока не знает, каковы реальные политические возможности социальных сетей? Не преувеличиваем ли мы эти возможности? Но все понимают, социальные сети - это не забава. Даже если для многих и многих (тысяч и тысяч) это просто пустой трёп.
…И вновь, в подкорке, мы, несомненно, среди тех, кто «между», и среди них далеко не на последних местах, и у нас рядом с трёпом (как без него) накапливается реальный общественный потенциал, и никто не знает когда и как возникнет критическая масса…
Сказал «один фактор», молодёжь и социальные сети, и сам испугался. Огромный мир, новый, неизведанный, неожиданный, возможно, новая ступень информационной эпохи. Впереди множество новых исследований. Новое, более глубокое понимание.
Резко суживаю «один фактор». Только одна страна, Египет. Только «информация к «размышлениям». И как рефреном «Что нам Гекуба?»
Пишут, что «бикфордовом шнуром» революции в Египте стала образованная молодёжь, у которой не было возможности достойного заработка. Примем эту мысль априори, и если это так, проследим, к чему это привело внутри мира «молодёжь и социальные сети».
Когда 6 июня 2010 года в Александрии полицейские убили 28-летнего предпринимателя Халида Саида, в Facebook появилась страница «Мы все – Халид Саид». Как выяснилось позже, её создал молодой менеджер по маркетингу, Ваэль Гоним. Он опубликовал фотографии погибшего и видеозапись с рассказами свидетелей убийства. В течении месяца в сообщество «Мы все – Халид Саид» вступило более 85 тысяч человек. К концу 2010 года эту страницу ежедневно посещало около полумиллиона пользователей, и появились первые призывы выйти на публичную акцию протеста.
25 января, в день начала египетский демонстраций Ваэль Гоним, через свой аккаунт в Twitter, начал свои микрорепортажи с площади Тахрир:
«Очень волнуюсь, так как кажется, что правительство планирует совершить завтра военное преступление против своих граждан»;
«Сплю на улицах Каира. Пытаюсь почувствовать боль миллионов моих египетских товарищей».
26 января Гоним написал в своём микроблоге: «Год назад я сказал, что Интернет поменяет политический режим в Египте, некоторые друзья посмеялись надо мной».
…Возможно, опять желаемое за действительное, но в феномене Гонима не вижу ничего экстраординарного, такого, что не может повториться и уже не повторяется в других странах. В частности, у нас…
28 января правительство полностью заблокировало работу четырёх египетских провайдеров. Тогда же начались перебои с мобильной связью.
Гоним успел написать: «Подавляя людей, контролируя СМИ, цензурируя Интернет, использую силу против демонстрантов, они могут добиться только одного – Революции».
Запрет на Интернет египтяне быстро преодолели. В этом им помогли объединившиеся гиганты Google, Twitter и небольшая компания SayNow, предложившие принципиально новый способ донести до мира своё сообщение. Позже руководители Twitter заявили: «наша цель связывать людей между собой по самым важным для них проблемам. Чтобы это случилось, необходима свобода самовыражения. Некоторые микросообщения могут послужить причиной позитивных изменений в странах с репрессивными режимами».
…С любителями разгадывать конспирологические сценарии и демонизировать мир, спорить не буду. Пусть разгадывают намерения руководителей Google, Twitter и пр., и упиваются своей проницательностью.
Но этот, глубоко укоренившийся в нас вирус, далеко не безобиден. И если так случится, что некий отечественный «Ваэль Гоним» будет убеждать нас, что действовал самостоятельно, что за ним никто не стоит (арестованный Гоним рассказывал, что это было главным вопросом спецслужб), что сам он не собирается стать президентом, и не собирается агитировать ни за одного из кандидатов в президенты, боюсь, мы ему не поверим. В то же время мы с лёгкостью поверим властям, которые будут нас убеждать, что за нашим «Ваэлем Гонимом» стоят зарубежные спецслужбы, все его действия «проплачены» (так действовали и египетские спецслужбы, хотя не могу сказать, какой эффект это произвело на египетскую молодёжь). Может быть, по этой причине (ментальность?) мы восторгаемся мёртвыми героями, и не допускаем, что живой человек, который находится рядом с нами, может совершать бескорыстные поступки…
Через Интернет действовали не только отдельные блогеры, но и египетские молодежные организации, в целом. Эксперты обратили внимание, что идентичны эмблемы этих организаций (скорее всего, типологическое сходство) и, часто близки по смыслу, их логотипы. Так грузинское «Кмара» означает «хватит», а египетское молодежное движение, называлось «кифаййа» (азербайджанцам нет необходимости переводить это слово).
Вновь возвращаюсь к тому, почему «огорчило». Даже озадачило.
Ваэль Гоним написал в своём микроблоге: «Мы просто мечтатели. Участия оппозиционного движения «Братьев-мусульман в организации этих протестов не было. Всё было спонтанно, добровольно. Даже когда «Братья-мусульмане» решили принять участие в демонстрациях – это был их выбор».
Конечно, давно известно, революции совершают одни люди, пользуются её благами другие. За мечтателем Ваэлем Гонимом могут пойти тысячи и тысячи, но рано или поздно его отодвинут в сторону. Хорошо ещё, если не убьют. Но кто мешает нам думать, не заблуждаться, не валить в одну кучу «разум и безумие», духовный порыв, пусть романтически и иллюзорный, и разрушительный порыв возбуждённой толпы.
Скажу прямо и жёстко, один вектор - Интернет, молодёжное движение, Ваэль Гоним, противодействие властей, и другой вектор, который окончился нападением на израильское посольство в Каире, имеют разную направленность. В чём-то даже взаимоисключающую.
Не будем лукавить, до революции в Египте многие политические лидеры западных стран с одобрением относились к мирному договору между Израилем и Египтом. Он всех устраивал. Кто всерьёз принимал, о чём говорят между собой жители Египта дома, на улице, в кафе. Чем они недовольны, насколько недовольны. Хотим мы того или не хотим – наше право возмущаться, скажу сильнее, наша обязанность заявлять об этом – но узко понимаемые вопросы безопасности, нередко отодвигает на второй план вопросы демократии, прав человека, и пр.
Но когда политические лидеры той или иной страны выдают подобный акт вандализма за возмездие, расплату за заигрывание с диктаторскими режимами, и пр., пр., вижу в этом только проявление дешёвого популизма и неумеренных политических амбиций. Не очень перспективных, если речь идёт о политических союзах, которые способны к объединению только потому, что находится общий враг. Объединяются не «за» что-то, а «против» кого-то. Такие союзы долго существовать не могут.
И как заключение.
Когда нам не дают возможности участвовать в общественной жизни, мы, либо превращаемся в «одномерных людей», которым не до чего и не до кого нет дела, либо превращаемся в толпу, которой легко манипулировать.
В современном информационном мире социальные сети - реальная возможность в преодолении этой «одномерности».
Статья отражает точку зрения автора