В начале октября уже бывший глава Европейского центрального банка, французский финансист Жан-Клод Трише провел свою последнюю пресс-конференцию. Это было в Берлине, в здании Бундесбанка. Он выразил благодарность и журналистам за помощь в проведении пресс-конференций, на которых Центробанк объяснял свои решения в области монетарной политики. Трише объявил ожидаемую новость, что покидает свой пост:
«Это моя последняя пресс-конференция, которая посвящена итогам заседания Совета управления банка. Я хорошо помню свою первую такую пресс-конференцию восемь лет назад. А кажется, будто это было вчера. Наша работа никогда не походила на плавание в спокойных водах, но последние четыре года были особенно щедры на бури, штормы и внезапные ураганы».
Далее Трише объявил о решении оставить неизменной процентную ставку Центробанка на уровне 1,5% до конца года, перечислил меры, которые будут приняты для помощи европейским банкам и объявил о решении скупить гособлигации еврозоны на сумму в 40 миллиардов евро, но меня заинтересовало не это.
Закончив свое выступление, он пошел к группе сотрудников, чтобы сфотографироваться, видимо, напоследок. Меня заинтересовало, как он это сделал, как он улыбался, как выгнул спину, потер ладони одну о другую, покачал головой и плечами, как встал в первом ряду, бережно подвинув одного из своих сотрудников.
Может, это был и не самый веселый день в жизни почти семидесятилетнего банкира, главы учреждения, которое играет ведущую роль в работе с евро, переживающим не лучшие времена.
Но трагедией здесь и не пахло. Трише - выпускник Национальной школы администрации в Париже, один из ведущих финансистов Франции, Европы и мира - успел поработать управляющим Всемирным банком, два срока - управляющим Банком Франции, уходил с высокого и ответственного поста председателя правления ЕЦБ. Уходил спокойно, с почетом, с достоинством.
Даже не зная, куда он уходит – на новую ответственную работу или на покой, я позавидовал ему. За этим уходом, за этой пресс-конференцией, за его движениями лежал целый пласт европейской культуры, неведомый для большей части нынешнего Азербайджана, да и советского тоже, естественно.
В Азербайджане сейчас, да и четверть века, полвека, три четверти века назад уход с высокого поста есть и был, как правило, для подавляющего большинства руководителей большой жизненной неудачей, провалом, потерей номенклатурных привилегий и коррупционных доходов, потерей очень многого.
В нашем старом доме на Азнефти, где в советское время жило много номенклатурных работников, была такая недобрая примета, злая шутка – когда кого-то снимали с должности, во второй половине дня у его подъезда как правило, стояла, должна была стоять, машина скорой помощи. «Освобожденному от работы», как правило, становилось плохо – или с сердцем, или давлением и т.д.
Сцена ухода Трише напомнила мне другую, прямо противоположную сцену два десятилетия тому назад в Азербайджане - сцену истерики весьма важного, влиятельного и высокопоставленного, по республиканским меркам, человека. Это было, когда ликвидировали структуру, целый комитет, оставив, таким образом его главу без работы и с обычными «неноменклатурными» средствами к существованию, которыми жили миллионы простых людей. Телевидение показывало эти кадры в прямом эфире, и все увидели всё...
Вспомнилось, как сам Гейдар Алиев перенес инфаркт, когда Горбачев освободил его от должности первого заместителя Совета Министров СССР и вывел из состава Политбюро ЦК КПСС.
Не знаю ничего про подоплеку ухода с поста председателя правления Европейского центробанка Жан-Клода Трише. Не знаю, что творилось у него на душе. Но Трише уходил так, как подобает уходить знающему себе цену специалисту - главе учреждения, настоящему лидеру, достойному человеку.
Статья отражает точку зрения автора
«Это моя последняя пресс-конференция, которая посвящена итогам заседания Совета управления банка. Я хорошо помню свою первую такую пресс-конференцию восемь лет назад. А кажется, будто это было вчера. Наша работа никогда не походила на плавание в спокойных водах, но последние четыре года были особенно щедры на бури, штормы и внезапные ураганы».
Далее Трише объявил о решении оставить неизменной процентную ставку Центробанка на уровне 1,5% до конца года, перечислил меры, которые будут приняты для помощи европейским банкам и объявил о решении скупить гособлигации еврозоны на сумму в 40 миллиардов евро, но меня заинтересовало не это.
Не знаю, что творилось у него на душе. Но Трише уходил так, как подобает уходить настоящему главе учреждения, настоящему лидеру, достойному человеку
Может, это был и не самый веселый день в жизни почти семидесятилетнего банкира, главы учреждения, которое играет ведущую роль в работе с евро, переживающим не лучшие времена.
Но трагедией здесь и не пахло. Трише - выпускник Национальной школы администрации в Париже, один из ведущих финансистов Франции, Европы и мира - успел поработать управляющим Всемирным банком, два срока - управляющим Банком Франции, уходил с высокого и ответственного поста председателя правления ЕЦБ. Уходил спокойно, с почетом, с достоинством.
Даже не зная, куда он уходит – на новую ответственную работу или на покой, я позавидовал ему. За этим уходом, за этой пресс-конференцией, за его движениями лежал целый пласт европейской культуры, неведомый для большей части нынешнего Азербайджана, да и советского тоже, естественно.
В Азербайджане сейчас, да и четверть века, полвека, три четверти века назад уход с высокого поста есть и был, как правило, для подавляющего большинства руководителей большой жизненной неудачей, провалом, потерей номенклатурных привилегий и коррупционных доходов, потерей очень многого.
В нашем старом доме на Азнефти, где в советское время жило много номенклатурных работников, была такая недобрая примета, злая шутка – когда кого-то снимали с должности, во второй половине дня у его подъезда как правило, стояла, должна была стоять, машина скорой помощи. «Освобожденному от работы», как правило, становилось плохо – или с сердцем, или давлением и т.д.
Сцена ухода Трише напомнила мне другую, прямо противоположную сцену два десятилетия тому назад в Азербайджане - сцену истерики весьма важного, влиятельного и высокопоставленного, по республиканским меркам, человека. Это было, когда ликвидировали структуру, целый комитет, оставив, таким образом его главу без работы и с обычными «неноменклатурными» средствами к существованию, которыми жили миллионы простых людей. Телевидение показывало эти кадры в прямом эфире, и все увидели всё...
Вспомнилось, как сам Гейдар Алиев перенес инфаркт, когда Горбачев освободил его от должности первого заместителя Совета Министров СССР и вывел из состава Политбюро ЦК КПСС.
Не знаю ничего про подоплеку ухода с поста председателя правления Европейского центробанка Жан-Клода Трише. Не знаю, что творилось у него на душе. Но Трише уходил так, как подобает уходить знающему себе цену специалисту - главе учреждения, настоящему лидеру, достойному человеку.
Статья отражает точку зрения автора