Неделю назад в США было проведено мероприятие, посвященное 20-летию новых независимых государств. Там речь шла и о демократии на постсоветском пространстве. Я попытался представить себе, что бы я сказал, если пришлось выступить на этом мероприятии? И не могу найти ответа.
В Азербайджане за 20 лет после распада СССР только год было демократическое управление – это известно. Известно и то, что это достаточно условно – этот год считается временем демократического правления не потому, что в то время действительно была демократия. Это время считается временем демократического правления потому, что тогда во власти находились люди, называвшие себя демократами. Эти люди больше сделали для демократии в стране, но не во время того одного года, когда находились во власти, а когда были в оппозиции. К сожалению, это горькие реалии…
Все остальное время этих 20 лет я называю «смутным временем» - в это время власти всеми доступными средствами стремились ограничить демократию, а общество, - хоть и немного, - помешать этому. Этот процесс продолжается поныне.
Интересно, что на этой упомянутой встрече была озвучена следующая мысль: бывшие советские республики уже нельзя называть «новыми государствами, переживающими переходной период», это уже устоявшиеся независимые государства. Эту же мысль озвучивали год-два назад и азербайджанские официальные лица на самом высоком уровне. Однако они не учли один момент – то, что вытекает из сказанного. А вытекает следующее: если это уже не «новые государства, переживающие переходной период», то здесь уже не должно быть «политических импровизаций», и тем более частых, которые более уместны и допустимы во время процесса государственного строительства. А в чем истоки таких импровизаций? И почему они так часто проявляются в практике таких стран?
ТРАДИЦИИ И ДЕМОКРАТИЯ
Мы довольно часто склонны недооценивать роль традиций, считать их жизнь недолговечной. Советская власть не смогла сколь-нибудь сильных традиций, более того, различные национальные традиции ускорили падение ее. Традиции выступают впереди законов, а законы бывают более действенными, когда опираются на традиции. Однако самое худшее бывает тогда, когда традиции не содержат в себе элементов гражданского общества, свободы, индивидуализма. В таких случаях построение демократии оказывается весьма трудным. Да, есть типы традиций, которые не формируют сильного общества. Например, даже демократический опыт Азербайджана начала прошлого века западные исследователи называют демократическим экспериментом группы прогрессивных и интеллигентных людей. Можем ли мы опровергнуть это мнение серьезными аргументами? Не верится что-то.
СИЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВО И СЛАБОЕ ОБЩЕСТВО
Однако если элементы институтов собственности и гражданского общества носят первичный характер по отношению к государству, то получается западная управленческая модель. Смог ли Азербайджан за последние 20 лет построить устойчивую экономическую модель? Вовсе нет. Потерял должность, потерял и собственность! – это и есть философия номенклатуры, чиновничьего капитализма.
Государство и есть настоящая собственность чиновника. Именно так можно охарактеризовать экономическо-политическую модель, существующую в Азербайджане. Здесь есть интересный момент. Нам кажется, что отдавая во власть государства многое, мы укрепляем его, тогда как усиливается чиновничье-номенклатурный эшелон. Собственность переходит из рук в руки, как драгоценный камень, и каждое служебное перемещение приводит к переделу собственности. Разве это нормально? Разве такое государство можно назвать сильным в полном смысле этого слова? Государство бывает сильным тогда, когда оно обеспечивает неприкосновенность собственности, защищает справедливую экономическую конкуренцию, при этом собственность не переходит из рук в руки, как женщина легкого поведения.
Статья отражает точку зрения автора
В Азербайджане за 20 лет после распада СССР только год было демократическое управление – это известно. Известно и то, что это достаточно условно – этот год считается временем демократического правления не потому, что в то время действительно была демократия. Это время считается временем демократического правления потому, что тогда во власти находились люди, называвшие себя демократами. Эти люди больше сделали для демократии в стране, но не во время того одного года, когда находились во власти, а когда были в оппозиции. К сожалению, это горькие реалии…
Все остальное время этих 20 лет я называю «смутным временем» - в это время власти всеми доступными средствами стремились ограничить демократию, а общество, - хоть и немного, - помешать этому. Этот процесс продолжается поныне.
Интересно, что на этой упомянутой встрече была озвучена следующая мысль: бывшие советские республики уже нельзя называть «новыми государствами, переживающими переходной период», это уже устоявшиеся независимые государства. Эту же мысль озвучивали год-два назад и азербайджанские официальные лица на самом высоком уровне. Однако они не учли один момент – то, что вытекает из сказанного. А вытекает следующее: если это уже не «новые государства, переживающие переходной период», то здесь уже не должно быть «политических импровизаций», и тем более частых, которые более уместны и допустимы во время процесса государственного строительства. А в чем истоки таких импровизаций? И почему они так часто проявляются в практике таких стран?
ТРАДИЦИИ И ДЕМОКРАТИЯ
Мы довольно часто склонны недооценивать роль традиций, считать их жизнь недолговечной. Советская власть не смогла сколь-нибудь сильных традиций, более того, различные национальные традиции ускорили падение ее. Традиции выступают впереди законов, а законы бывают более действенными, когда опираются на традиции. Однако самое худшее бывает тогда, когда традиции не содержат в себе элементов гражданского общества, свободы, индивидуализма. В таких случаях построение демократии оказывается весьма трудным. Да, есть типы традиций, которые не формируют сильного общества. Например, даже демократический опыт Азербайджана начала прошлого века западные исследователи называют демократическим экспериментом группы прогрессивных и интеллигентных людей. Можем ли мы опровергнуть это мнение серьезными аргументами? Не верится что-то.
СИЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВО И СЛАБОЕ ОБЩЕСТВО
Президент Ильхам Алиев (слева) и экс-минэкономразвития Фархад Алиев, 13 сентября 2005
Сильное государство означает слабый народ и слабое общество. Однако насколько этот фактор учитывается во взглядах на национальную государственность? Никак не учитывается. Кого не спросишь, говорят что нам нужно сильное государство, надо создать сильное государство. Ведь восточные деспотии подпитываются именно такого рода философией сильного государства.Однако если элементы институтов собственности и гражданского общества носят первичный характер по отношению к государству, то получается западная управленческая модель. Смог ли Азербайджан за последние 20 лет построить устойчивую экономическую модель? Вовсе нет. Потерял должность, потерял и собственность! – это и есть философия номенклатуры, чиновничьего капитализма.
Государство и есть настоящая собственность чиновника. Именно так можно охарактеризовать экономическо-политическую модель, существующую в Азербайджане. Здесь есть интересный момент. Нам кажется, что отдавая во власть государства многое, мы укрепляем его, тогда как усиливается чиновничье-номенклатурный эшелон. Собственность переходит из рук в руки, как драгоценный камень, и каждое служебное перемещение приводит к переделу собственности. Разве это нормально? Разве такое государство можно назвать сильным в полном смысле этого слова? Государство бывает сильным тогда, когда оно обеспечивает неприкосновенность собственности, защищает справедливую экономическую конкуренцию, при этом собственность не переходит из рук в руки, как женщина легкого поведения.
Статья отражает точку зрения автора