Эмиграционный вопрос - один из самых острых в Америке, куда по-прежнему стремятся всеми правдами - и неправдами - миллионы людей из всех стран мира. Решая, как регулировать и узаконить этот процесс, Вашингтон уже, казалось, был готов принять важные меры. Но в это время прогремели взрывы в Бостоне, которые вновь осложнили ситуацию и вновь ожесточили дебаты.
Владимир Абаринов: Трагедия в Бостоне, помимо гибели и увечий людей, вероятно, повлечет за собой долгосрочные последствия во внутренней и внешней политике США. Она уже резко изменила вектор дискуссии об иммиграционной реформе. В настоящее время в стране находится, по различным оценкам, от 11 до 12 миллионов нелегальных иммигрантов. Массовые депортации невозможны по техническим, экономическим и политическим причинам. Остается одно: дать им возможность легализоваться. Это собирался сделать еще президент Буш-младший, однако теракты 11 сентября заставили его отложить реформу в долгий ящик. Вместо облегчения процедуры законной иммиграции ему пришлось ужесточить правила въезда.
Барак Обама сделал иммиграционную реформу одним из своих главных предвыборных обещаний. Избиратели-латиноамериканцы поверили ему. После долгих дебатов демократам и республиканцам Конгресса удалось согласовать основные положения законопроекта. Но после взрывов в Бостоне ряд видных законодателей выступил за отсрочку решения. Один из них – сенатор Чарльз Грэссли.
Чарльз Грэссли: В свете последних актов терроризма весьма оживились разговоры об иммиграционной реформе. Я не считаю, что мы должны прекратить обсуждение этой проблемы. Я скорее за то, чтобы внимательно изучить иммиграционное законодательство и связанную с ним административную практику с тем, чтобы решить важнейшие вопросы национальной безопасности. Трагические события, которые произошли в Бостоне, являются напоминанием о том, что наша иммиграционная система напрямую связана с нашим суверенитетом и национальной безопасностью.
Так, например, нам известно, что заговорщики 11 сентября злоупотребили нашей иммиграционной системой – они остались в стране с просроченными студенческими визами. Мы также знаем, что люди въезжают в страну на законных основаниях и пропадают с экрана радара. Как сообщалось, старший бостонский бомбист ездил в Россию, но в его авиабилете его имя было написано с ошибкой. Как власти могли понять, что он выехал из Соединенных Штатов? Законопроект, который мы рассматриваем, ослабляет систему въезда-выезда. Он не требует введения биометрической идентификации и развертывания этой системы в пунктах пересечения границы. Если принять этот законопроект в его нынешнем виде, мы будем по-прежнему полагаться на персонал авиакомпаний, надеяться на то, что они не ошибутся при введении имени в компьютер, а не на биометрию. Более того.
Если проверка 12 миллионов нелегалов сопряжена с такими же проблемами, которые обнаружились в данном случае, возникает вопрос о способности ведомства надлежащим образом расследовать каждый отдельный случай.
Владимир Абаринов: Семья братьев Царнаевых получила политическое убежище в США. Для сенатора Грэссли это еще одна причина заморозить реформу.
Чарльз Грэссли: Вчера мы заслушали показания о том, что закон об иммиграции ослабит закон о праве на убежище. Мошенничество при получении убежища - серьезная проблема. Суды завалены делами о предоставлении убежища. И ни для кого не секрет, что террористы пытаются воспользоваться этой системой. Законопроект снимает прдельный срок в один год, в течение которого иностранец может воспользоваться своим правом на убежище. Он также позволяет любому лицу, которому отказано в убежище, потому что год истек, возобновить свое дело.
Один из свидетелей также показал, что законопроект предусматривает исключения для некоторых категорий уголовных преступников они могут легализоваться согласно этому законопроекту. Те, кто был осужден за серьезные преступления, могут тем не менее подать заявку на предварительный иммиграционный статус.
Владимир Абаринов: Ведущий воскресного ток-шоу телекомпании ABC News «На этой неделе» Джордж Стефанополус пригласил для обсуждения перспектив иммиграционной реформы двух членов Конгресса. Один из них – сенатор-республиканец Дэниел Коатс, член комитета по делам разведки.
Джордж Стефанополус:: Сенатор, вы говорили о том, как это все отразится на законодательстве. Конечно, на все случаи жизни законов не напасешься, но вот один из ваших коллег, сенатор Чарльз Грэссли от штата Айова, считает, что мы должны отложить иммиграционную реформу до тех пор, пока не узнаем о взрывах в Бостоне намного больше.
Дэниел Коатс: Я согласен с сенатором Грэссли.
Джордж Стефанополус: Почему?
Дэниел Коатс: Если действовать на волне эмоциональной реакции, это, как правило, плохая политика. Если бы после 11 сентября у нас было бы разумное время для того, чтобы собраться с мыслями, возможно, мы многое сделали бы иначе. Но что еще более важно, это что вопрос иммиграции самым драматическим образом отражается на экономике, он имеет последствия для национальной безопасности. Я думаю, стоит взять небольшую паузу. В конце концов, у нас есть более серьезные проблемы, чем иммиграция. Да, система нефункциональна, она нуждается в реформировании. Но я боюсь, что мы примем поспешные решения. Давайте делать это рационально, а не эмоционально.
Владимир Абаринов: Второй собеседник Стефанопулоса – демократ Бенни Томпсон, заместитель председателя комитета нижней палаты по делам внутренней безопасности.
Джордж Стефанополус: А ваша позиция по этому вопросу, конгрессмен?
Бенни Томпсон: Это будет неверное решение. Мы - нация иммигрантов. Я доверяю нашему правительству. Мы проверяем людей вдоль и поперек. Мы корректируем политику каждый день. Но отсрочка реформы не отвечает интересам этой страны.
Владимир Абаринов: С конгрессменом согласен Ричард Хаасс – глава одного из нью-йоркских «мозговых центров» - Совета по внешней политике.
Ричард Хаасс: Я согласен с конгрессменом. Закон об иммиграционной реформе выводит из тени 11 или 12 миллионов человек, которые уже в этой стране, но не имеют легального статуса. Один из уроков этого инцидента состоит в том, что нам необходимо интегрировать их в американское общество. Вместо того, чтобы откладывать принятие закона, я считаю, что его надо, наоборот, ускорить. Мы потратили годы на работу над этим законом. И экономически, и в смысле национальной безопасности он защищает Америку, нелегалам больше не нужно таиться, жить в потемках. Молодые люди, чувствующие себя чужими, не принадлежащими всецело к этому обществу – это опасная вещь.
Владимир Абаринов: Плюс ко всему выяснилось, что семья Царнаевых получала государственное социальное пособие. Тут уж сарказму иных комментаторов не было предела. Вот отрывок из диалога двух ведущих программы телекомпании Fox News – Андреа Тантарос и Грега Гатфелда.
Андреа Тантарос: Вы не поверите, но вот последние новости о подозреваемых в совершении терактов в Бостоне. Вы, усердно работающий налогоплательщик, оказывается, их содержали! Да, должностные лица штата Массачусетс подтвердили, что 26-летний Тамерлан Царнаев, который был убит в перестрелке с полицией, вплоть до прошлого года жил на пособие, финансируемое налогоплательщиками. Оба брата выросли на пособие в штате Массачусетс, и с ними жили их родители. Так что получается, что вы, налогоплательщики, финансировали джихад.
Грег Гатфелд: Давайте посмотрим правде в глаза: многие уголовники в США получают пособие, так что это не так уж удивительно. Но мы слышали такое определение, как «государство - спонсор терроризма». Получается, Соединенные Штаты в настоящее время спонсируют терроризм. Террор, направленный против них же. Это как бы символ того, что происходит в Европе. Там есть анклавы, где мусульмане преобладают. В Англии, Франции, а также в Австралии, они позволили этим анклавам образоваться. Фанатики уезжают из своих стран, потому что эти страны ужасны. И они приезжают в страны, которые они делают ужасными. Вот что делает Америка. Мы становимся тем, чем уже стала Европа.
Владимир Абаринов: Что же отвечают на все это сторонники реформы? С сенатором-демократом Диком Дурбином беседует ведущий ток-шоу «Встреча с прессой» телекомпании NBC Дэвид Грегори.
Дик Дурбин: В этом законопроекте есть четыре конкретных положения, которые сделают Америку более безопасной. У нас будет более строгий пограничный режим с Мексикой. 11 миллионов человек перейдут на легальное положение, получат возможность зарегистрироваться и выйти из тени. У нас появится система проверки легальности найма на работу. И наконец, мы будем иметь систему, с помощью которой мы сможем отследить обладателей виз, которые посещают Соединенные Штаты, убедиться, что они покидают страну, когда им приходит срок уезжать. Так что проект иммиграционной реформы находится в русле дискуссии о безопасной Америке и приближает нас к этой безопасности.
Дэвид Грегори: Вас пугают возможные последствия, подобные тем, какие мы видели после 11 сентября - события, сорвавшего иммиграционной реформу? Мы уже слышали, как сенатор Грэссли говорил о лазейках в иммиграционной системе, о снисходительности к получателям студенческих виз. Отразятся ли бостонские взрывы на дебатах об иммиграции?
Дик Дурбин: Худшее, что мы можем сделать – это не делать ничего. Если мы ничего не сделаем, оставим 11 миллионов человек в тени, не укрепим нашу границу, не будем иметь информации о найме нелегалов и об иностранцах с визами, мы в Америке будем в меньшей безопасности. И я надеюсь, что те, кто критикует иммиграционную реформу, выскажут свои собственные идеи. Мы выдвинули свой внятный план, как обеспечить безопасность страны.
Владимир Абаринов: Тем временем сенатор Грэссли опубликовал заявление, в котором в связи с бостонскими взрывами подверг резкой критике работу ЦРУ и ФБР. По его мнению, уроки 11 сентября забыты, а перестройка обоих ведомств не пошла впрок борьбе с терроризмом: они так и не научились взаимодействовать друг с другом, а потому и впустили в страну потенциально опасных людей и потеряли их из виду невзирая на предупреждения Москвы.
Владимир Абаринов: Трагедия в Бостоне, помимо гибели и увечий людей, вероятно, повлечет за собой долгосрочные последствия во внутренней и внешней политике США. Она уже резко изменила вектор дискуссии об иммиграционной реформе. В настоящее время в стране находится, по различным оценкам, от 11 до 12 миллионов нелегальных иммигрантов. Массовые депортации невозможны по техническим, экономическим и политическим причинам. Остается одно: дать им возможность легализоваться. Это собирался сделать еще президент Буш-младший, однако теракты 11 сентября заставили его отложить реформу в долгий ящик. Вместо облегчения процедуры законной иммиграции ему пришлось ужесточить правила въезда.
Барак Обама сделал иммиграционную реформу одним из своих главных предвыборных обещаний. Избиратели-латиноамериканцы поверили ему. После долгих дебатов демократам и республиканцам Конгресса удалось согласовать основные положения законопроекта. Но после взрывов в Бостоне ряд видных законодателей выступил за отсрочку решения. Один из них – сенатор Чарльз Грэссли.
Чарльз Грэссли: В свете последних актов терроризма весьма оживились разговоры об иммиграционной реформе. Я не считаю, что мы должны прекратить обсуждение этой проблемы. Я скорее за то, чтобы внимательно изучить иммиграционное законодательство и связанную с ним административную практику с тем, чтобы решить важнейшие вопросы национальной безопасности. Трагические события, которые произошли в Бостоне, являются напоминанием о том, что наша иммиграционная система напрямую связана с нашим суверенитетом и национальной безопасностью.
Так, например, нам известно, что заговорщики 11 сентября злоупотребили нашей иммиграционной системой – они остались в стране с просроченными студенческими визами. Мы также знаем, что люди въезжают в страну на законных основаниях и пропадают с экрана радара. Как сообщалось, старший бостонский бомбист ездил в Россию, но в его авиабилете его имя было написано с ошибкой. Как власти могли понять, что он выехал из Соединенных Штатов? Законопроект, который мы рассматриваем, ослабляет систему въезда-выезда. Он не требует введения биометрической идентификации и развертывания этой системы в пунктах пересечения границы. Если принять этот законопроект в его нынешнем виде, мы будем по-прежнему полагаться на персонал авиакомпаний, надеяться на то, что они не ошибутся при введении имени в компьютер, а не на биометрию. Более того.
Если проверка 12 миллионов нелегалов сопряжена с такими же проблемами, которые обнаружились в данном случае, возникает вопрос о способности ведомства надлежащим образом расследовать каждый отдельный случай.
Владимир Абаринов: Семья братьев Царнаевых получила политическое убежище в США. Для сенатора Грэссли это еще одна причина заморозить реформу.
Чарльз Грэссли: Вчера мы заслушали показания о том, что закон об иммиграции ослабит закон о праве на убежище. Мошенничество при получении убежища - серьезная проблема. Суды завалены делами о предоставлении убежища. И ни для кого не секрет, что террористы пытаются воспользоваться этой системой. Законопроект снимает прдельный срок в один год, в течение которого иностранец может воспользоваться своим правом на убежище. Он также позволяет любому лицу, которому отказано в убежище, потому что год истек, возобновить свое дело.
Один из свидетелей также показал, что законопроект предусматривает исключения для некоторых категорий уголовных преступников они могут легализоваться согласно этому законопроекту. Те, кто был осужден за серьезные преступления, могут тем не менее подать заявку на предварительный иммиграционный статус.
Владимир Абаринов: Ведущий воскресного ток-шоу телекомпании ABC News «На этой неделе» Джордж Стефанополус пригласил для обсуждения перспектив иммиграционной реформы двух членов Конгресса. Один из них – сенатор-республиканец Дэниел Коатс, член комитета по делам разведки.
Джордж Стефанополус:: Сенатор, вы говорили о том, как это все отразится на законодательстве. Конечно, на все случаи жизни законов не напасешься, но вот один из ваших коллег, сенатор Чарльз Грэссли от штата Айова, считает, что мы должны отложить иммиграционную реформу до тех пор, пока не узнаем о взрывах в Бостоне намного больше.
Дэниел Коатс: Я согласен с сенатором Грэссли.
Джордж Стефанополус: Почему?
Дэниел Коатс: Если действовать на волне эмоциональной реакции, это, как правило, плохая политика. Если бы после 11 сентября у нас было бы разумное время для того, чтобы собраться с мыслями, возможно, мы многое сделали бы иначе. Но что еще более важно, это что вопрос иммиграции самым драматическим образом отражается на экономике, он имеет последствия для национальной безопасности. Я думаю, стоит взять небольшую паузу. В конце концов, у нас есть более серьезные проблемы, чем иммиграция. Да, система нефункциональна, она нуждается в реформировании. Но я боюсь, что мы примем поспешные решения. Давайте делать это рационально, а не эмоционально.
Владимир Абаринов: Второй собеседник Стефанопулоса – демократ Бенни Томпсон, заместитель председателя комитета нижней палаты по делам внутренней безопасности.
Джордж Стефанополус: А ваша позиция по этому вопросу, конгрессмен?
Бенни Томпсон: Это будет неверное решение. Мы - нация иммигрантов. Я доверяю нашему правительству. Мы проверяем людей вдоль и поперек. Мы корректируем политику каждый день. Но отсрочка реформы не отвечает интересам этой страны.
Владимир Абаринов: С конгрессменом согласен Ричард Хаасс – глава одного из нью-йоркских «мозговых центров» - Совета по внешней политике.
Ричард Хаасс: Я согласен с конгрессменом. Закон об иммиграционной реформе выводит из тени 11 или 12 миллионов человек, которые уже в этой стране, но не имеют легального статуса. Один из уроков этого инцидента состоит в том, что нам необходимо интегрировать их в американское общество. Вместо того, чтобы откладывать принятие закона, я считаю, что его надо, наоборот, ускорить. Мы потратили годы на работу над этим законом. И экономически, и в смысле национальной безопасности он защищает Америку, нелегалам больше не нужно таиться, жить в потемках. Молодые люди, чувствующие себя чужими, не принадлежащими всецело к этому обществу – это опасная вещь.
Владимир Абаринов: Плюс ко всему выяснилось, что семья Царнаевых получала государственное социальное пособие. Тут уж сарказму иных комментаторов не было предела. Вот отрывок из диалога двух ведущих программы телекомпании Fox News – Андреа Тантарос и Грега Гатфелда.
Андреа Тантарос: Вы не поверите, но вот последние новости о подозреваемых в совершении терактов в Бостоне. Вы, усердно работающий налогоплательщик, оказывается, их содержали! Да, должностные лица штата Массачусетс подтвердили, что 26-летний Тамерлан Царнаев, который был убит в перестрелке с полицией, вплоть до прошлого года жил на пособие, финансируемое налогоплательщиками. Оба брата выросли на пособие в штате Массачусетс, и с ними жили их родители. Так что получается, что вы, налогоплательщики, финансировали джихад.
Грег Гатфелд: Давайте посмотрим правде в глаза: многие уголовники в США получают пособие, так что это не так уж удивительно. Но мы слышали такое определение, как «государство - спонсор терроризма». Получается, Соединенные Штаты в настоящее время спонсируют терроризм. Террор, направленный против них же. Это как бы символ того, что происходит в Европе. Там есть анклавы, где мусульмане преобладают. В Англии, Франции, а также в Австралии, они позволили этим анклавам образоваться. Фанатики уезжают из своих стран, потому что эти страны ужасны. И они приезжают в страны, которые они делают ужасными. Вот что делает Америка. Мы становимся тем, чем уже стала Европа.
Владимир Абаринов: Что же отвечают на все это сторонники реформы? С сенатором-демократом Диком Дурбином беседует ведущий ток-шоу «Встреча с прессой» телекомпании NBC Дэвид Грегори.
Дик Дурбин: В этом законопроекте есть четыре конкретных положения, которые сделают Америку более безопасной. У нас будет более строгий пограничный режим с Мексикой. 11 миллионов человек перейдут на легальное положение, получат возможность зарегистрироваться и выйти из тени. У нас появится система проверки легальности найма на работу. И наконец, мы будем иметь систему, с помощью которой мы сможем отследить обладателей виз, которые посещают Соединенные Штаты, убедиться, что они покидают страну, когда им приходит срок уезжать. Так что проект иммиграционной реформы находится в русле дискуссии о безопасной Америке и приближает нас к этой безопасности.
Дэвид Грегори: Вас пугают возможные последствия, подобные тем, какие мы видели после 11 сентября - события, сорвавшего иммиграционной реформу? Мы уже слышали, как сенатор Грэссли говорил о лазейках в иммиграционной системе, о снисходительности к получателям студенческих виз. Отразятся ли бостонские взрывы на дебатах об иммиграции?
Дик Дурбин: Худшее, что мы можем сделать – это не делать ничего. Если мы ничего не сделаем, оставим 11 миллионов человек в тени, не укрепим нашу границу, не будем иметь информации о найме нелегалов и об иностранцах с визами, мы в Америке будем в меньшей безопасности. И я надеюсь, что те, кто критикует иммиграционную реформу, выскажут свои собственные идеи. Мы выдвинули свой внятный план, как обеспечить безопасность страны.
Владимир Абаринов: Тем временем сенатор Грэссли опубликовал заявление, в котором в связи с бостонскими взрывами подверг резкой критике работу ЦРУ и ФБР. По его мнению, уроки 11 сентября забыты, а перестройка обоих ведомств не пошла впрок борьбе с терроризмом: они так и не научились взаимодействовать друг с другом, а потому и впустили в страну потенциально опасных людей и потеряли их из виду невзирая на предупреждения Москвы.